У бабушки с дедушкой

В средней школе, когда мы с мамой сильно ссорились и надоедали друг другу, я уходила пожить к бабушке с дедушкой. Там было все по-другому. 

Каждое утро бабушка с дедушкой по несколько раз спрашивали, почистила ли я зубы, будто боялись, что я могу их обмануть и не почистить. Когда не верили на слово, приходилось зубы им даже показывать (и то не всегда результат их удовлетворял). Бабушка заплетала мне тугие косы или хвосты (такие, когда улыбнуться больно, потому что волосы затянуты, начиная от висков), зато такая прическа держалась целый день. Иногда мне давали две гривны, но только если я просила и четко аргументировала просьбу, потому что зачем ребенку деньги в школу, бабушке с дедушкой было не понятно.

Поскольку бабушка была с утра до вечера на работе, основная доля заботы обо мне ложилась на дедушку. Он подходил к этому очень ответственно. Когда я приходила со школы, на столе меня уже ждал обед – первое, второе и компот с чем-то сладеньким. Не больше, не меньше. Не помню, было ли у меня время на отдых, но если и было, то, скорее всего, оно было четко определено. Потом с кухонного стола все убиралось (письменного у них не было), и я садилась за уроки. Если дома родители помогали мне делать в основном математику, то здесь дедушка проверял все. Помню, посадил меня за какую-то задачу и пошел курить на балкон. Возвращается – а я сижу, в окно смотрю, мечтаю.

- Ну что ты отвлекаешься? Сделай уроки – потом будешь отдыхать! – злился дедушка.

Сосредоточиться мне было очень сложно. Бабушка (историк по образованию) проверяла, как я усвоила параграф по истории Украины из учебника. Говорила: «Прочитай,а потом перескажешь». Я начинала читать, но мысли уносили меня куда-то далеко-далеко, очень далеко от Ярослава Мудрого. Я возвращалась в начало, но снова внимание очень быстро «улетало». Только периодический, всегда точный бой настенных часов каждые 15 минут возвращал меня к реальности. Сейчас я, конечно, не помню, о чем я могла думать в 5-6 классе. Какие такие важные мысли отвлекали меня от самого главного моего дела – учебы?

Еще мы затирали ошибки лезвием, пока у бабушки не взялся откуда-то чудо-корректор (на то время это еще была диковинка).

 Потом я, конечно, возвращалась домой, к маме, где у меня была своя комната, никто не сидел «над душой», когда я делала уроки, и не проверял, почистила ли я зубы. Но вспоминаю я эти периоды всегда с сердечной теплотой.